Я всегда думал, что цирки похожи на театры: в каждом свои артисты и свой репертуар. Оказалось, что это не так. Все артисты числятся на работе в Москве, в Росгосцирке, но большую часть своего времени проводят на гастролях. для каждого цирка составляется расписание: отобранные для данной программы артисты приезжают в город на три-четыре недели вместе со своим реквизитом или животными, дают 15—20 выступлений и снова разьезжаются кто куда. Оставаться в одном городе дольше просто не имеет смысла: месяца вполне достаточно, чтобы программу увидели все желающие. Таким образом, местная администрация не занимается ни подготовкой артистов, ни составлением программ, ни уходом за животными. От нее требуется следить за помещением цирка, обеспечить артистам достойный прием и привлечь зрителей на представления. Чтобы посмотреть спектакль Триумф ХХI века я по приглашению Мстислава Михайловича Запашного приехал в Рязань. Меня сразу же удивило полное отсутствие каких бы то ни было афиш или плакатов даже в непосредственной близости от цирка. А ведь в Рязань приехал лучший на сегодняшний день российский аттракцион. Кроме того, в первом отделении программы выступали звезда телепрограммы Утренняя почта шимпанзе Ларик и ее дрессировщик Владимир Сапрыкин. Но об этом можно было узнать только из небольших, формата А4, объявлений, наклеенных на двери цирка. Да и то лишь в том случае, если у вас хорошее зрение — такой мелкий был шрифт. Сам рязанский цирк расположен в глубине уютной площади, украшенной несколькими статуями и фонтаном. Какие-то люди фотографировались возле фонтана, несмотря на то, что большинство труб, из которых должна бить вода, не работали, а из остальных текли невнятные тонкие ручейки. Еще на площади было несколько скамеек — и все: ни киосков с мороженым, ни бочек с квасом. да и в самом цирке за сахарной ватой, газировкой и мороженым в антракте выстраивались длиннющие очереди, по тому что точек продаж было раз-два и обчелся. А ведь продажа напитков, закусок, сладостей и сувениров — это как раз то, на чем может зарабатывать цирк. Поскольку на представления люди часто ходят семьями по три-четыре-пять человек, цены на цирковые билеты никогда не сравняются с ценами на билеты в театр. Рязань - вполне стандартный провинциальный город.

. Поэтому можно предположить, что и в других российских цирках дела обстоят схожим образом. Так стоит ли удивляться, что цирковые компании терпят убытки? Думается, что судьба реформ М. М. Запашного зависит не только от того, удастся ли вернуть из-за границы талантливых артистов и создать яркие, увлекательные шоу, но и от многих-многих мелочей: правильного расположения билетных касс, наличия торговых точек, хорошего дизайна афиш и объявлений и т. д. Ведь, чтобы добиться настоящего успеха, по словам Запашного, часто не хватает совсем чуть-чуть. Я сейчас поставил артистам задачу создавать шоу совместно с эстрадой, кино, театром. Все эти эксперименты я уже проводил: тринадцать лет я руководил сочинским цирком. И каждый год предпоследний день Кинотавра всегда проходил у нас. Например, когда отмечали столетие Чаплина, Абдулов ходил под куполом по канату в костюме Чаплина. Зрители стонали от восторга. Им нужны новые формы. Недаром американцы, которые еще несколько лет назад недоверчиво относились к подобным постановкам, не так давно предложили мне очень хорошие деньги. Спросили: Сколько вам нужно времени, что бы начать работать с нашими животными? Я ответил: «Две недели». «Тогда немедленно продавайте своих зверей и приезжайте. Почему же вы отказались от их предложения? Потому что за катафалком сейф не носят. На эту должность я пошел не для того, чтобы что-то с нее поиметь. Да это и невозможно — здесь все развалено. За последние двенадцать лет цирк ни разу не реформировался, и большинство артистов просто посбегали за рубеж.

. И сейчас я по ставил себе задачу вернуть наших звезд на Родину а также воспитать новых. Я хочу чтобы в цирк вернулось коллективное творчество. Чтобы медали на международных конкурсах завоевывали не отдельные артисты — недавно, например, в Монте-Карло наш акробат первое место занял, — а школа. Ведь раньше у нас был свой почерк, свой стиль. Наша подготовка была намного лучше — а ведь и за границей есть прекрасные дрессировщики, воздушные гимнасты. Но что произошло? Во время перестройки крупные импресарио оптом скупили наших артистов. В России им платили 40 дол ларов в месяц, а за границей предложили 20 долларов за выступление. И вот импресарио скупили двести артистов — двести номеров, — разбросали их по циркам мира... и русского цирка как такого нет! Вам известно, что знаменитый канадский цирк Дю Солей создан талантом и потом русских артистов? Их там 62 процента! Американский цирк пятьсот человек наших артистов одновременно участвуют там в спектакле! Это 87 процентов! А в России номера стали создавать такие, которые годятся разве что для казино и ресторанов. Там все-таки по 20— 50 долларов, бывает, платят. А что нужно в ресторане? Хула-хуп крутить, девушку в воздух подбрасывать, тремя шариками жонглировать. Зачем делать по лет, зачем рисковать жизнью, когда можно раздеть свою партнершу, показать ее полуголой, получить деньги и спокойненько ехать домой? Так стоит ли удивляться, что русский зритель перестал ходить в цирк? Что цирковые компании терпят убытки? Средняя посещаемость в прошлом году составила аж 32 процента! Я хочу, чтобы русский цирк возродился. И для это го мне нужна возможность принимать решения. Вот почему я пошел на эту должность. Я ведь не назначенный руководитель. Мы вместе с моей командой полго да разрабатывали программу и выиграли с ней кон курс. Теперь мы постепенно начинаем ее внедрять. Ре формы нельзя провести в одночасье. даже управляя лошадью, если слишком резко дернуть вожжи — телега опрокинется.

. Но и за прошедшие три месяца мы уже успели добиться определенных результатов. Что вам уже удалось изменить и какими будут дальнейшие реформы? Во-первых, мы добились того, что артистам здесь будут платить 40 долларов за выступление. Мы говорим им — не надо никуда ехать! Молодые артисты могут здесь реализовать себя. Я договорился в правительстве, что будут сделаны инвестиции в целевые программы. Мы будем создавать абсолютно оригинальные аттракционы! Мы не будем копировать Дю Солей! Мы выделяем средства артистам на нормальную пенсию. Ведь профессиональный век в цирке — как в спорте, как в балете — короток. И мы хотим, чтобы по окончании карьеры артисты шли преподавать, а не поступали на службу в охранные структуры. Нам нужно удержать творческий потенциал. Мы сокращаем количество однообразных номеров. А то что получается? Зритель раз пришел в цирк — жонглеры, наездники. Другой раз — опять жонглеры, наездники. Скучно! А цирк не имеет права быть скучным. Цирк должен изумлять. Кроме того, в последнее время стало очень много мертвой музыки. Я требую, чтобы играли живьем. Да ж в ресторанах пишут музыка — и народ идет. В цирке ни в чем не должно быть фальши, потому что обмануть зрителя — невозможно. Мы также пытаемся изменить отношение публики к цирку. Сегодня в России его считают чисто детским развлечением. Но на самом деле он должен привлекать людей всех возрастов. Мы должны создавать такие спектакли, которые понравятся и детям, и их родителям, и бабушкам с дедушками. А для детей надо делать специальные представления. Потому что дети — наши потенциальные < зрители. Ес ли ребенок пришел в цирк и ему не понравилось, он, когда вырастет, и сам не пойдет, и детей своих тоже не приведет. Мы будем рассказывать о себе публике. В кино, в театр людей привлекают имена. В цирк раньше тоже ходили на звезд: Поддубного, Попона, Никулина. А сегодняшние артисты никому не известны. Мы пытаемся их пропагандировать: на фестивалях продаем шоколадки с фотографиями, династий, выпускаем сумочки, маечки. Последние десять лет никто этим не занимался. Наверняка ваши реформы встретят сопротивление со стороны сотрудников, привыкших работать ни шатко ни валко, не любящих радикальных изменений. Знаете, как бывает: въезжаешь на мост, и машину подбрасывает. А все потому, что дорогу строило одно ведомство, а мост — другое, и они между собой не могли договориться. Так и в организациях. Поэтому мы сейчас у себя занимаемся как раз тем, что налаживаем взаимодействие между разными отделами. На пример, художественному отделу что нужно? Выпустить номер, чтоб за ними не числился. А эксплуатационный не принимает, потому что этот номер никому не нравится. Значит, надо сделать так, чтобы у них была совместная заинтересованность. У нас есть тщательно проработанная программа, мы встречаемся с работниками и смотрим, кто ее выполняет, а кто нет. Если человек не справляется, значит, придется с ним расстаться. Управлять организацией все равно что вести автомобиль. Если ты паникуешь, шарахаешься, то всем мешаешь. А если ты гнешь свою линию, четко показываешь, когда влево, когда вправо, — все будет в порядке. Гремит музыка, лишь изредка ее перекрывает короткий рык тигра. Публика смотрит спектакль, затаив дыхание. Но... даже к самому яркому зрелищу в какой-то момент привыкаешь. И вроде не так уже восхищают по-армейски четкие действия животных. И ты не задумываешься, сколько нужно сил дрессировщику, чтобы сорок минут, почти не останавливаясь, танцевать на своем шаре, да еще и улавливать малейшие движения тигров. И как-то теряется из виду, что за всей этой внешней непринужденностью кроется тяжелый семилетний труд... Представление подходит к концу. Музыка стихает. Четыре тигра спускаются с шаров и длинными прыжками уносятся под трибуны. На арене остаются дрессировщик и тигр. Вдруг сверху на манеж начинает медленно опускаться еще один шар. На нем видны очертания материков и океанов — это Земля, какой мы ее видим из космоса! Человек и тигр перепрыгивают на < защитная сетка падает, и под торжественные звуки Первого концерта Чайковского они поднимаются под самый купол. И там, высоко-высоко, они шагают бок о бок — безо всякой страховки! — и Земля медленно вращается под их ногами. Потрясающий финал! Шквал аплодисментов! А мне вспомнились слова Мстислава Михайловича Запашного: «Цирк должен изумлять. Впрочем, что я говорю, сами все увидите». Аналитический журнал. Искусство управления. №4, 2003 г.