Дэвид Мартин родился в 1915 году в Бу­дапеште. Детство его прошло в Германии, а юность в Англии. Затем Д. Мартин пере­езжает ее Австралию.

Во время гражданской войны в Испании Мартин служил в качестве добровольца-са­нитара в интернациональной бригаде, сра­жавшейся на стороне республиканцев.

Автор десяти книжек, включающих в се­бя романы, поэмы, рассказы, стихи и очер­ки, Дэвид Мартин известен как талантливый поэт и прозаик, чьи произведения часто появляются в прогрессивной печати и, в частности, на страницах газеты «Трибюн» — центрального органа Коммунистической партии Австралии. Произведения Дэвида Мартина проникнуты искренней симпатией к простым людям, к тем, кто своим напря­женным трудом создает материальные и культурные ценности.

В настоящее время австралийский писа­тель заканчивает новый роман, условно на­званный им «Молодая жена», который вско­ре выйдет в свет в Мельбурне.

Как и большинство людей на земле, Мар­тин любит цирк с его романтикой и вечно юным, жизнерадостным искусством. Этим, должно быть, и объясняется то, что он так охотно откликнулся на просьбу редакции и прислал для «Советского цирка» публикуе­мый здесь очерк.

Вам хотелось бы узнать кое-что об австралийском цирке? Что ж, поста­раюсь удовлетворить ваше любо­пытство. Хочу, однако, заметить, что я отнюдь не профессионал, не знаток, а всего лишь горячий поклонник циркового искусства. И начну я, пожалуй, с эпизода, который, как мне кажется, наиболее харак­терен для «Большого цирка» Австралии, ибо он передает атмосферу его артистиче­ских будней.

...Не так давно Мервин Эштон — один из воздушных гимнастов знаменитой семерки «Летающих Эштонов»— едва не лишился жизни во время представления. Выполняя двухсполовинное заднее сальто под купо­лом цирка, он не попал в руки своего партнера и полетел вниз с высоты тридца­ти пяти футов. Невообразимый ужас охва­тил зрителей, когда артист, задев сетку, плашмя упал на арену. Несколько минут лежал он неподвижно на ковре и вдруг, совершенно неожиданно для замершей от волнения публики, поднялся, подбежал к ве­ревочной лестнице и, взобравшись на трапецию, успешно выполнил свой трудный и опасный номер. Когда Мервина потом от­везли в больницу, его партнер воскликнул: — Я безмерно горжусь им!..

Это был отец молодого гимнаста, пред­ставитель цирковой «династии», насчиты­вающей более ста артистов. Еще в 1832 го­ду его прадед Джеймс Эштон воздвиг свой первый цирковой шатер на том самом ме­сте, где теперь находится главный вокзал в городе Сиднее. В цирке Эштонов обрели мастерство многие австралийские наездники, дрессировщики, акробаты и коверные. И сейчас этот цирк считается довольно крупным в нашей стране, хотя его нельзя сравнить с огромным цирком Ринглинга-Барнума. У народа просто не хватает средств, чтобы оказать Эштонам необходимую поддержку. (В скобках замечу, что мы, австралийцы, привыкли считать цирк боль­шим, если его тент достигает ста футов и если в нем насчитывается семь-девять сло­нов, сорок лошадей, достаточное количе­ство обезьян и других животных.)

С тех пор как мельбурнский цирк Вирта выселился из «Олимпии», в Австралии не было построено ни одного подобного зда­ния. Как в стародавние времена, цирки у нас дают представления под полотняным куполом.

Австралийский цирк длительное время испытывал жестокую депрессию, которая едва не погубила его. К счастью, обладая удивительной жизнеспособностью, он не только выстоял в эти мрачные годы, но и сохранил свою популярность и привлека­тельность, а сейчас выдерживает конкурен­цию даже с таким серьезным соперником, как телевидение. Но увы, немало австралий­цев, посвятивших себя цирковому искус­ству, завоевали славу в других странах, не дождавшись признания у себя на родине. К числу таких артистов принадлежит, на­пример, известный канатоходец и воздуш­ный гимнаст, исполнитель двойного переднего сальто, Кон Коллеано. Во время его гаст­ролей в Соединенных Штатах два цирка вынуждены были прекратить представле­ния: все стремились попасть в цирк, где вы­ступал Коллеано, покоривший американцев своей необычайной грацией.

Нет, кажется мне, такого любителя цир­ка, которому не были бы известны «Летаю­щие Флорисы» или «Летающие Паулс» и Морганы. Как и они, австралийцем по про­исхождению является также выдающийся иллюзионист Левант, впервые показавший на арене аттракцион с пушкой, живой «сна­ряд» которой (ассистентка иллюзиониста) пробивал стальную стену...

Чемпион по метанию бумеранга Билл Онус. Среди цирковых коллег ему нет равных

Широкой известностью в нашей стране пользуются и прелестные девушки Сен-Ле­он—наездницы на неоседланных лошадях, представляющие третье поколение австра­лийских цирковых артистов. Предки моло­дых наездниц приехали к нам в начале XX века из Парижа, но вскоре оказались в крайне затруднительном положении, ибо Австралия в ту пору была бессильна помочь им. Их цирк потерпел крах, как, впрочем, и американский «Интернациональный цирк»...

Среди Сен-Леонов есть также превосходные дрессировщики собак, жонглеры и артисты других жанров.

Самый бойкий цирковой сезон в Австра­лии наступает летом. А зимой цирки — Буллена, Вирта, Эштона, Соулса и Альберто — совершают гастрольные поездки в теплых районах Квинсленда и Западной Австралии. В зимнее же время года в постоянных цирковых городках, расположенных на юге страны, готовятся новые номера, преимуще­ственно с хищниками и прочими животными.

«И это все носит стихийный, случайный характер?»—спросите вы. Да, в Австралии нет тренировочных школ для артистов цир­ка, в том числе для укротителей и дрессировщиков. Но у нас не существует и конку­ренции со стороны зарубежных цирков: на­ши строгие карантинные законы ограничи­вают ввоз зверей из-за границы.

В Мельбурне цирковой сезон начинает­ся в сентябре, а в Сиднее он достигает сво­его апогея в дни пасхальных представлений. Но самый торжественный момент наступает в ноябре, когда шпрехшталмейстер в цент­ре арены вручает золотой кнут лучшему наезднику, завоевавшему знаменитый Мель­бурнский кубок. В этом нет ничего удиви­тельного. Ведь австралийцы буквально по­мешаны на лошадях.

Но какова все же отличительная черта австралийского цирка? В нашей стране во­дится мало хищных зверей, годных для дрессировки. Поэтому подавляющее боль­шинство выступающих у нас укротителей — иностранцы. Но в Австралии водятся кен­гуру. Было время, когда эти своеобразные животные с неизменным успехом выступа­ли на арене в качестве... боксеров. Да-да, они действовали на ринге, как заправские мастера кожаной перчатки. Однако со вре­менем «мода» на них прошла, и они все меньше и меньше стали интересовать пуб­лику.

Ну, а метатели бумеранга? Австралийцы братья Онус, как и Джо Тимбери, больше всего прославились в этом редком жанре.

В цирке Эштона. Укротитель хищни­ков Шульц начинает свой опасный аттракцион со львами

Право же, Онусам должны быть благодар­ны многие заокеанские цирковые артисты, позаимствовавшие у них, коренных жите­лей Австралии, их феноменальное мастер­ство.

О дрессировщиках лошадей стоит ска­зать особо. Любой наш погонщик умеет эф­фектно щелкнуть бичом из бычьей кожи. Но

никто не сделает это так артистически, как Юнг. Каждое его выступление вызывает у зрителей не менее напряженный интерес, чем, скажем, опасный номер, исполняемый метателем ножа.

«Австралийским» является и ныне широ­ко распространенный аттракцион «Стена смерти», демонстрируемый мотоциклистом на вертикальном треке цилиндрической фор­мы. От неминуемой гибели смельчака спаса­ет чудовищная скорость, которая, кажется, как бы обгоняет мысль об угрожающей ему опасности. Этот аттракцион был значитель­но усложнен австралийцем же Лео Кракнеллом. Даже представить себе трудно, что свои поистине смертельные спирали он со­вершал на мотоцикле с коляской, в которой сидели обезьянки...

Интересно, что австралийцы не питают особого пристрастия к такому «экзотиче­скому» жанру, как заклинание змей, зато им очень нравится, когда артист, выступаю­щий на арене, смело берет в руки самых ядовитых гадин и делает с ними все что хо­чет. Особенно известен артист — дрессиров­щик змей Фредди Вейд. О нем говорят, что, если бы он укусил кого-нибудь, тот неза­медлительно бы умер: столько змеиного яда в крови у этого человека!.. Бесстрашно дей­ствует на арене и Паула Пэрри. Мороз по коже подирает, когда она исполняет танец со змеями.

Наш цирк имеет и своих одаренных клоунов; некоторые из них принадлежат к старой клоунской школе «белолицых», чей грим, создаваемый почти одними белилами, отнюдь не располагает к веселью. Однако они пользуются успехом у публики. Это тем более удивительно, что австралийцы любят посмеяться... Из популярных «белолицых» клоунов следует назвать «Аусси»— Делроя, который помимо всего прочего отлично вы­полняет всевозможные трюки на одноколес­ном велосипеде, и «Чука»— Филиппов, на­поминающего чем-то ныне покойного Перси Хукстера, корифея английской клоунады.

Прославленные клоуны многих стран ми­ра время от времени приезжали в Австра­лию. И, как ни странно, самому прославленному из них — Литтл Тичу—не повез­ло в Мельбурне. Зрители забросали его пенсами, что могло служить признаком и одобрения и недовольства в одно и то же время. Но Литтл Тич правильно понял, что означал этот посыпавшийся на него дождь из мелких монет, и, почувствовав себя несколько оскорбленным, поспешил вернуться в Лондон.

Я глубоко уверен, что если бы сейчас к нам в Мельбурн приехал на гастроли один из популярных советских клоунов, а еще лучше — целая труппа ваших всемирно из­вестных цирковых артистов, то изо дня в день у них были бы сплошные аншлаги...

Цирковые зрелища привлекают огромные толпы людей. Достаточно сказать, что во время своего недавнего двадцатинедельного турне цирк Буллена посетило 600 тысяч зрителей; часто приходилось устраивать до­полнительные выступления, заканчивавшие­ся поздно ночью.

Цирки Буллена и Вирта — самые круп­ные и самые популярные в нашей стране, и оба они представляют своего рода «фа­мильные концерны». Цирку Вирта, в част­ности, более ста лет. Его основатели Фи­липп и Джордж Вирт начали свою карьеру с уличных выступлений, развлекая публику прямо на тротуаре... В этом цирке соблю­даются старые традиции. Перед каждым выступлением здесь происходит большой парад всех его участников. Особенно мило выглядят верблюды видного дрессировщика Кевина, исполняющие под звуки оркестра причудливый фантастический танец. До чего потешны эти «горбатые балерины»!.. Публи­ка также восторженно принимает велико­лепную группу неоседланных лошадей Ке­вина и его на редкость «сообразительного» пони Поларино.

Красочный парад-антре по обыкновению возглавляет «хозяйка арены» мисс Эйлин Вирт, обладающая полномочиями директо­ра цирка. Из артистов, совершенствовав­шихся под ее руководством и получивших мировое признание, наибольшей извест­ностью пользуются жонглер Фрэнки Майер, клоун Клемент Следек и первоклассные акробаты «5 Харстонс 5», исполняющие са­мые невероятные номера на трамплинах.

Грустный случай произошел недавно в цирке Вирта. Сотни малышей с огорчением узнали о трагической гибели их любими­цы — слонихи Эйли, ставшей жертвой до­рожной катастрофы. Бедняжка Эйли так мило раскланивалась со зрителями, так трогательно махала им после каждого выступ­ления хоботом, желала спокойной ночи...

До войны вторым по величине цирком Австралии считался цирк Пэрри (ныне Альберто), славившийся тогда своими дресси­рованными слонами. Это тоже «фамильное» зрелищное предприятие, возглавляемое братьями Эбби, Думми и Дикки Пэрри. Как артисты они мастера на все руки, но их «конек»— ходьба по канату и проволоке. Четвертый по счету представитель этой «цирковой фамилии» — Джимми Пэрри — большой мастер велосипедных трюков на «сырой» земле. Этот номер представляется особенно ценным, если учесть, что во время непродолжительных, чаще всего одноднев­ных гастролей в маленьких городах некогда готовить специальную площадку для вело­сипедиста. Вспомните, что Австралия — не просто страна, а континент, на котором разбросано очень много малонаселенных городков.

Хочется еще сказать несколько слов о цирке Соулса, обосновавшемся в Северном Сиднее. Из животных здесь преобладают слоны, и этим он главным образом знаме­нит. Миссис Мари Соулс, под руководством которой проходит аттракцион с участием слонов, не только опытная дрессировщица, но и исполнительница оригинальных акро­батических этюдов и танцев.

Но вернемся к цирку Буллена, который в настоящее время по праву считается вто­рым в стране после Виртовского. Это во мно­гих отношениях замечательный цирк. И прежде всего он хорош тем, что обхо­дится без «импортных» номеров. Такой под­ход к делу благотворно сказывается на сборах: нередко одно большое представле­ние дает цирку пять тысяч фунтов,

Поскольку речь зашла о деньгах, я вос­пользуюсь этим и расскажу читателям о сенсационном случае, происшедшем на днях в булленском цирковом городке, располо­женном недалеко от сиднейских доков: за­бавлявшиеся там дети нашли в(на)? земле несколько жестяных банок и коробок, в кото­рых оказалось сорок пять тысяч фунтов стерлингов.

Приблизительно в то же время в газетах появилось еще одно сообщение. В нем рассказывалось о подвиге двадцати­двухлетнего укротителя Карла Антойнэ, ко­торый вышел победителем в единоборстве с напавшим на него тигром Квини. О том, как Карлу Антойнэ удалось победить хищ­ника, ваш журнал уже поведал своим чита­телям в августовском номере. Надо ска­зать, однако, что случай с тигром наделал меньше шума, чем сенсационная находка в цирковом городке. Но и это ведь тоже при­бавляет какую-то яркую черточку к рас­сказу о «большом цирке» Австралии, о тру­долюбивых и бесстрашных людях, чья опас­ная, полная физического и нервного напря­жения работа носит исключительно мирный характер и служит благородному делу сбли­жения народов.