Год прошел, как я вернулся из гастрольной поездки Австралия - Новая Зеландия - Тайвань - всюду нам сопутствовал успех; встречи с этими необычными красивыми странами, с людьми, приходившими к нам, оставили много засек в душе. И вот - первая, о которой я хочу рассказать… Чего уж там греха таить, все мы, дрессировщики, всегда стояли на довольствии у своих животных. Не зря ведь и по сей день бытует в цирке шутка: Дайте мне одного воробья и я прокормлю весь главк! . А уж когда дрессировщик выезжает за рубеж со своими медведями, слонами, собаками или кошками, то ассортимент получаемых продуктов и расширялся, и увеличивался. Арбузы и бананы, джемы и печенье, шоколад и мед - так что всем хватало: и зверям, и друзьям, и самому дрессировщику. Конечно же, импрессарио скрупулезно подсчитывают каждый цент, контролируют расходы на кормление животных и прекрасно понимают ситуацию. Но ведь нет дрессировщика - нет умных и обаятельных животных, а нет животных - нет и цирка. Так что если и перерасходует импресарио на продуктах для животных, уж будьте спокойны, он отыщет массу вариантов, что бы вернуть зеленые : фотосъемка, телесъемка, незапрограммированные выступления. А то, глядишь, отправляет артистов учебным пароходом, вместо авиалайнера из Владивостока в Новую Зеландию. Знает, бизнесмен, как сэкономить и прибыль получить. Иначе, стал бы мистер Н. , на протяжении двадцати лет, летать из Австралии в Россию, если бы там, за океаном, нельзя было купить, самых дешевых и самых великих в мире цирковых артистов… В Тайваньском аэропорту нас встретил сын импресарио. Радушно улыбаясь, он вручил нам ключи от гостиничных номеров… Я подумал тогда, как рационален, и начисто лишен эмоций мир бизнеса. Не тянет сынок на менеджера - значит будет встречать и провожать артистов, а то и кувалдой в руках вкалывать на установке шапито. За то, что ты чей-то сын, при капитализме денег не платят. Утром я пришел на площадку, где возводился цирк. Человек десять наших артистов разносили тяжелые конструкции по указанным местам. Работа шла без перекуров, и ребята выглядели усталыми, осунувшимися. Однако возможность подзаработать несколько десятков долларов, заставляла забыть о трудностях. Небольшой шатер, под которым укрылись от липкой, влажной жары наши медведи, уже был раскинут, но внимания к зверям.

. Импресарио проявлял гораздо меньше, чем в Австралии или Новой Зеландии. Там животные, работающие в цирке, находились под постоянным и жестким контролем знаменитой организации Гринпис . Ее члены, буквально терроризировали артистов, работающих с животными. Методы дрессуры и в самом деле бывают жестокими. Так что, дай Бог, самоотверженным людям побед над этим, далеко не гуманным жанром циркового искусства. Я знаю об этом не понаслышке, с медведями бывало всякое. Но сегодня я целиком и полностью солидарен с Гринпис . Ко мне подошел мой ассистент. - Неприятность у нас, Владимир Игнатьевич… - Что случилось? - спросил я его, предполагая что-то серьезное. - Ящик с продуктами пуст. Сын импресарио похозяйничал … - Точно он? Откуда тебе известно? Ты же не был на пароходе, медведь и ящик не под твоим присмотром находились, - засомневался я. - Да нет, точно не сомневайтесь, вся программа об этом знает. Ну и ситуация! Вроде бы ничего особенного не произошло. Подумаешь, продукты! Ну и подавись ты ими! И все же обида стегнула душу. Хотелось высказать крохобору все, что я думаю по этому поводу. Взорваться - значит порвать отношения с импресарио. Вспомнился Прохоров. Взорваться - значит в следующий раз с этим импресарио мне не работать. Ну и черт с ним.

. Честь дороже, но и за это оскорбление он мне заплатит столько, сколько я захочу. А если нет, я не выпущу номер на манеж. Гвоздевой номер. Директор нашей программы уже знал о случившимся, и сразу поддержал наше требование - выплатить мне две тысячи долларов за нанесенную обиду. Это была, конечно не малая сумма. На две тысячи я мог бы заполнить продуктами не один такой ящик. Но дело-то было не в продуктах… Вечером в номере отеля, где жил директор программы, мы ждали импрессарио. Вместо него пришел бухгалтер фирмы с переводчиком. Он просил снизить сумму, говорил о маленькой зарплате сына импресарио, но я был настроен категорично, и он это понял. Уже на следующее утро директор вручил мне пачку долларов - ровно две тысячи. - По такому случаю и выпить не грех, - пошутил он. И тут я понял, что эти деньги мне нужны были для того момента, пока не оказались у меня в руках. Я был удовлетворен своей победой. Но вот поймут ли это другие? …Через несколько дней, войдя в номер мистера N, я, поздоровавшись, положил на стол пачку денег. Он недоуменно посмотрел на меня. . - Кстати, мистер N, - сказал я. - В ящике с продуктами лежала бутылка ликера Айриш Крим , которую я купил. Это любимый ликер моей жены.

. Нельзя ли будет вернуть его? - О, конечно, Володя. Нет проблем! Мы вежливо распрощались. Через два месяца вся наша группа погрузилась на знаменитый научно-исследовательский корабль Академик Королев . Айриш Крим так и остался у мистера N. Коллеги мои отнеслись к этому по разному. Кое-кто и не понял, как это можно, взять и отдать за просто так две тысячи долларов. И только Адам Вистаев, канатоходец, работающий под куполом цирка без лонжи, сказал мне: - Ну что, Деряба, доллар нами не командует!? В. Дерябкин